Собеседник редакции, редактор портала «Православные католики Одессы» Михаил Шелудько уверен: признание греко-католического патриархата в Украине откроет возможность для рейдерского захвата Церкви спецслужбами. В том числе иностранными.
(Интервью порталу Baznica.Info)
«Нет ничего страшнее для Церкви чем стать игрушкой в руках сильных мира сего»
— В последнее время в рамках Украинской Греко-Католической Церкви появилось несколько т.н. раскольнических группировок — лефевристы во главе с о. Василием Ковпаком, а также группа самопровозглашенных епископов и священников из села Подгорцы, которые заявили недавно о создании «альтернативной» УГКЦ. Как вы расцениваете эти процессы? Представляет ли это угрозу для единства Церкви?
— Христову Церковь расколы преследуют с самого времени ее основания. Уже при жизни Христа некоторые ученики покинули своего Учителя — кто по причине непонимания, другие просто разочаровались в Нем. Ведь Иисус играл по своим правилам, делал свое дело, тогда как иудеи ожидали от Мессии несколько другой проповеди, другого поведения, которое было бы для них понятным и приятным. Вспомните, сколько учеников отошло от Христа, когда Он заговорил о Себе как о Хлебе небесном…
Расколы случались и в апостольскую эпоху, и в послеапостольскую. Можно сказать, что схизма — неотъемлемая черта земного существования Вселенской Церкви. Прискорбная черта, но неизбежная, как то предрекал и Христос, и святые апостолы.
Церковь состоит из людей, из представителей того же социума, который формирует наши государства. Поэтому естественным образом пороки человеческого общества отражаются также и на жизни Церкви, хотя и в меньшей степени.
Другое дело, что разделения церковные гораздо более опасны и разрушительны, нежели социальные и политические, поскольку влекут за собой не только общественные нестроения, но и пагубные духовные последствия, в результате которых многие могут лишиться спасения и погубить свою вечную душу.
Раз уж случаются расколы во Вселенской Церкви, неизбежны они и для церквей поместных, одной из которых является наша греко-католическая Церковь.
К счастью для нас, в рамках всемирной Католической Церкви невозможен такой канонический беспредел, который можно наблюдать время от времени в Православных церквах. Наше единство обеспечивает Римский архиерей своим петровым служением. Он является высшим и непререкаемым авторитетом в разрешении догматических и канонических споров. А потому расколы в Католической Церкви, при всей их трагичности, не могут существенно повлиять на ее единство: разорвавшие церковное сакраментальное общение с епископом града Рима просто перестают быть католиками, и их церковные образования уже не являются частью Католической Церкви, теряя свое вселенское измерение.
Соответственно в Украине может быть только одна УГКЦ — та, которая сопричастна римскому апостольскому престолу и признана им.
Рим подтвердил отлучение от Церкви о. Ковпака, и та же участь ожидает других раскольников. В УГКЦ существует только один истинный предстоятель — владыка Любомир Гузар. «Альтернативщиков» можно только пожалеть. И в особенности жалости и молитвы заслуживают обманутые ими верующие. Организаторы расколов манипулируют их религиозными чувствами, а те доверчиво им верят, подвергая свои вечные души смертельному риску.
— Благодаря чему, каким аргументам, лидеры раскольнических движений привлекают к себе паству?
— Как гласит моя любимая книга Ветхого Завета Екклесиаст, нет ничего нового под солнцем, все уже было. Риторика раскола почти всегда одинаковая. Проще всего раскол спровоцировать ультра-благочестивой риторикой. Это распространенная технология вербовки людей в секты со времен донатистов. Людям говорят что-то вроде «все отступили от православия, все впали в ересь; Бог избрал вас, чтобы сохранить истину».
Людям нравится ощущать себя спасителями страны, церкви, мира. В таком измерении серая жизнь провинциального прихожанина наполняется как бы вселенски значимой миссией, а его рутинное благочестие ощущается как священнодействие избранного, одного из немногих. И слова Христа об «узком пути» в сознании таких соблазненных наполняются дьявольской лжеактуальностью, превращаясь в чудовищную по своим последствиям духовную прелесть.
Лефевристы, к примеру, играют на приверженности верующих древним традициям, прежде всего внешней форме богослужений. В контексте УГКЦ лефевризм проявился в противлении части народа процессам делатинизации византийского литургического обряда. Так случилось, что за 400 лет пребывания Русской Церкви в унии с Римской Церковью, в наш славяно-византийский обряд проник ряд элементов из латинского обряда. Стоит отметить, нередко эти заимствования происходили по инициативе самих греко-католиков, то есть говорить о т.н. насильственной латинизации можно далеко не во всех случаях. Некоторые латинские практики нашли понимание у украинского народа, — к примеру почитание Сердца Иисусова. Данный благочестивый обычай абсолютно гармоничен в западной богословско-молитвенной традиции. Для восточной традиции данная практика в определенной мере неестественна. Тем не менее в сердцах народа она нашла отклик и с течением времени стала уже фактически «верой отцов». Когда УГКЦ заявила об очищении от латинизмов ради возврата к византийским корням, в народе возникла оппозиция.
На подобном «лефевристы восточного обряда» и играют. Простых верующих они завлекают посулами о верности «вере отцов», а священников и кандидатов в священство — легкостью карьерного роста и возможностью стать значимой фигурой на фоне немногочисленных братьев по служению. Посмотрите, с какой легкостью произошла раздача епископских кафедр в селе Подгорцы! Сразу с десяток человек были одарены высокими постами, каких они, скорее всего, никогда бы ни удостоились в настоящей УГКЦ. А так, легким росчерком пера беглый монах превращается в «архиерея».
— Насколько вероятна причастность к этим процессам спецслужб? Кому может быть выгодна нестабильность УГКЦ?
— Динамически развивающаяся национальная Церковь с более чем 5-миллионной паствой и международным авторитетом всегда будет лакомым кусочком для политиков, финансовых воротил и прочих хищников, рассчитывающих с помощью Церкви увеличить свои сферы влияния и решить свои проблемы. Достаточно посмотреть на то, какие силы задействованы в игрищах вокруг украинского православия — какие средства там крутятся, насколько влиятельные фигуры в это вовлечены, насколько активны спецслужбы… Конфликт в украинском православии выходит за рамки Украины, на том поле соперничают державы покрупнее — те же Россия и США.
А греко-католики, будучи исторической Киевской Церковью, основанной князем Владимиром Великим в Х столетии, своим участием могли бы легитимизировать создание т.н. Поместной украинской Церкви, связав ее с древнерусской митрополией. Без этого Поместная Церковь будет не более чем новоделом, имеющим к древней Киевской Церкви лишь опосредованное отношение. В этом одна из причин пристального интереса к УГКЦ внутри страны и, возможно, в США. Другой полюс интересов — Россия.
В частности, московские геополитики и церковные круги не могут не понимать, что укрепление позиций греко-католиков в Украине в ближайшем будущем отразится и на религиозных процессах в России, ведь Украина станет настоящим плацдармом для распространения унии в РФ.
Недаром же вопрос об упразднении УГКЦ рассматривался на самом высоком уровне во время заседания Смешанной православно-католической комиссии по богословскому диалогу в Баламанде. Сам факт благополучного существования византийской православной поместной Церкви в евхаристическом единстве с Римской Церковью является вызывающим для сепаратистского, «автокефального» самосознания. Веками православная пропаганда рисовала из Римской Церкви образ врага, пугая восточных симпатиков католичества насильственной и полной латинизацией и порабощением Римскому папе. А тут перед глазами всего мира — позитивный пример УГКЦ — поместной православной Церкви, сохранившей после унии не только обряд, но и каноническую, богословскую, миссионерскую самостоятельность. Все это лишает антикатоликов их главных полемических козырей. Им приходится на ходу придумывать новые аргументы, а это не просто.
Греко-католичество является сегодня привлекательной и жизнеспособной альтернативой «автокефальному» волюнтаризму, а потому вполне предсказуемо некоторые силы пытаются ослабить самую крупную восточную католическую церковь — УГКЦ. Я слышал о множестве случаев, когда российские священники РПЦ, включая даже именитых проповедников, выражали желание принять унию, стать греко-католиками. До поры до времени Рим их не принимает, но когда разовьется Российская Греко-Католическая Церковь, этот процесс станет системным.
Поэтому я не удивлюсь, если окажется, что за раскольническими движениями в УГКЦ стоят те или иные спецслужбы, а также что финансирование схизмы осуществляется вовсе не прихожанами.
— Чем чревато внедрение спецслужб в жизнь УГКЦ? Вас опять хотят оторвать от Рима? Или просто попрепятствовать в получении патриаршего статуса?
— Не исключено, хотя, думаю, это не единственно возможные цели. Церковь ведь сегодня является наиболее рейтинговым общественным институтом, которому доверяют, согласно соцопросам, подавляющее большинство граждан Украины. А это значит, что Церковь представляет собой колоссальный электоральный ресурс, по сравнению с которым обычные политические партии кажутся карликовыми.
Если УГКЦ оторвут от Рима, ее непременно сделают служанкой власти и сильных мира сего. И в этом одна из причин, по которой я — да простит меня священноначалие — считаю придание патриаршего статуса нашей Церкви несвоевременным и опасным для самой УГКЦ. Сейчас у нас кандидатов в епископы согласовывают с Римом и, если какая-либо внецерковная сила захочет продвинуть в архиереи своих, Рим это заблокирует. Это же касается и выборов главы Церкви — сейчас выборы предстоятеля УГКЦ проходят по согласованию кандидатур с Римом, а в патриаршей церкви Рим практически никак в данный процесс вмешаться бы не мог.
Вы знаете, самое уязвимое место у автокефальных Православных Церквей — как раз сама их автокефалия. Если вы не подчиняетесь духовному авторитету, вы подчинитесь авторитету мирскому — императору, царю, султану, президенту или тем, кто президентов расставляет. История уже многократно это показывала.
В случае признания за нашей Церковью патриаршего статуса, степень автокефальности УГКЦ будет близкой к степени самостоятельности поместных Православных Церквей. В этом случае Церковь окажется легкой добычей для всевозможных манипуляторов, и ничто — кроме Господа Бога конечно — им не помешает продвигать своих кандидатов на самые высокие посты, а потом и вовсе оторвать УГКЦ от Рима.
Кстати, на месте функционеров Московского патриархата я бы не выступал против признания за УГКЦ патриарших прав, а наоборот — повез бы Римскому папе взятку с тем, чтобы он как можно скорее патриархат признал.
Признание патриархата УГКЦ откроет путь к ее рейдерскому захвату спецслужбами, а потому в наших тоталитарных азиатских условиях лучше не забирать у Рима последние рычаги влияния, ибо они приносят делу церковного единства гораздо больше пользы, чем вреда.
Полагаю, именно исходя из этих соображений Рим откладывает признание патриаршества УГКЦ. Вовсе не экуменизм тому виной, ведь апостольская столица совершала и более радикальные поступки на благо Вселенской Церкви, не оглядываясь на негативную реакцию Москвы или Константинополя.
Нет ничего страшнее для Церкви чем стать игрушкой в руках сильных мира сего. Да охранит нас Господь от этой перспективы.
Источник: Baznica.Info