В 1836 г. Джон Генри Ньюмен начал редактировать английское издание писаний Отцов Церкви. Он был полон решимости доказать, что Церковь Англии придерживается среднего пути - via media - между крайностями папизма и протестантизма и вернуть некоторые католические доктрины и формы богопочитания, утратившиеся в ходе Реформации.
Была изобретена "теория ветвей", предназначенная для того, чтобы объяснить, как англикане могут называть себя католиками и принадлежать к великой Церкви прошлого и нынешнего, будучи очевидным образом отделены от основной массы христиан как Запада, так и Востока. Эта теория утверждала, будто три различных "провинции", называющих себя католическими (кафолическими) и христианскими, суть части единой Церкви Христовой: сии суть Англо-Католическая, Греческая Кафолическая и Римо-Католическая Церкви.
В 1837 г. Ньюмен прочел ряд лекций, объясняющих via media, целью чего было придать Оксфордскому движению вразумительное богословие Церкви. Подлинная Англиканская Церковь, утверждал он, - не римская и не протестантская. Она держится среднего пути между крайностями Рима и протестантизма. Истинное христианское учение - то, чему учили в древней Церкви до того, как христианство раскололось на разные ветви. Все, что должна теперь сделать Англиканская Церковь - следовать образу веры этой древней Церкви. Безошибочного авторитета здесь не нужно, поскольку то, чему учили Отцы, очевидно всем, кто их прочтет. 
В апреле 1839 г., когда Ньюмен изучал относящуюся к пятому веку ересь монофизитов, ему внезапно пришло в голову, что и монофизиты тоже следовали среднему пути между Римом и еретиками-евтихианами. Впервые у него возникло ощущение чего-то дурного относительно англиканской позиции - то было облачко не больше, чем с кулак, но оно предвещало бурю и кораблекрушение.
Монофизиты - как и англикане - апеллировали к древности, но, как понял Ньюмен, Церковь отвергла их притязания и по инициативе Папы Льва составила в Халкедоне новую формулу для их отсечения (о двух природах). Ньюмен был поражен; он пишет: "великой властью Папы, почти столь же великой, как та, на которую он претендует ныне". Историю монофизитов он не мог приспособить к принципам via media. Если их средний путь был еретичен, то еретична может оказаться и его англиканская версия: "Я увидел в зеркале свое лицо, и то было лицо монофизита".
Несмотря на тот факт, что Ньюмен был сильно и болезненно потрясен трещинами, которыми пошел его тезис о via media, он все еще сохранял убеждение в том, что Рим исказил изначальную веру, и старался подлатать свою теорию. В конце концов, рассудил он, Англиканская Церковь - английское продолжение той единой Церкви, к которой в древние времена принадлежали Афанасий и Августин.
Католические принципы
С этими мыслями он написал Трактат 90, призванный продемонстрировать, что англиканские Тридцать Девять Статей были сформулированы таким образом затем, чтобы принять древнее католическое учение о таких предметах, как месса и таинства, отвергая при этом его римскую версию. В результате власти Англиканской Церкви яростно отвергли Трактат 90 и его идеи. В 1841 г. он был официально осужден главами университета и двадцатью четырьмя епископами, включая того, которому подчинялся сам Ньюмен - епископа Оксфорда.
Прием, который встретил Трактат 90, дал понять, что руководство Церкви Англии решительно отрицает то, что, как настаивал Ньюмен, лежало в основе католичества; он же утверждал, что долг настоящих англикан - оставаться на своем месте и сохранять верность католическим доктринам, которые они приняли.
Враждебная реакция на Трактат 90 побудила его бросить споры и посвятить себя переводу трудов св. Афанасия. И тогда вновь появился прежний призрак: "В истории арианства я встретился с тем же самым феноменом… что и в случае монофизитства… Я ясно увидел, что в истории арианства чистые ариане были протестантами, полуариане - англиканами, а Рим был и в то время тем же, что и сейчас".
Последним ударом по теории via media стало так называемое дело о Иерусалимском епископстве, когда англикане и протестанты, не взирая на различия в вере, смешались под юрисдикцией одного англиканского епископа. 11 ноября 1841 г. он направил епископу Оксфорда официальный протест, в котором заявил, что "принимать последователей ереси в общение без формального отречения от заблуждений значит делать большой шаг в сторону их признания; и лютеранство, и кальвинизм - ереси, противные Писанию, возникшие три столетия назад и анафемствованные как Востоком, так и Западом".
Протест его не привел ни к какому результату, но Ньюмен все еще испытывал отвращение к идее покинуть общину, которую считал для себя родной - "к которой я был привязан столь многими прочными и сердечными узами".
Нападки
Как ни старался он это предотвратить, его вера в англиканство постепенно умерла, и в 1842 г. он удалился с несколькими спутниками в Литтлмор, деревню в пределах своего прихода, в двух-трех милях к югу от Оксфорда. Он и его товарищи (они были моложе) вели жизнь, полную аскетизма и молитвы, в том числе - читали литургию часов Католической Церкви в очень просто обставленной часовне.
Ньюмен терпеливо сносил непрестанные клеветнические нападки со стороны либералов, евангеликов и прочих противников. 25 сентября 1843 г он в последний раз проповедовал в качестве англиканина; тема его была - "Расставание друзей". Последний абзац этой проповеди это, быть может, самые волнующие слова, вышедшие из-под его пера:
"И, о братья мои, о добрые и нежные сердца, о любящие друзья, коли знаете вы кого, кому судьба была - писаным ли словом или устным - в какой-то степени помочь вам поступать так; если он когда говорил вам то, что вы о себе знали, или чего не знали; читал вам ваши мечты и чувства, и самим чтением вас утешал; давал вам ощутить, что есть жизнь высшая, чем сия повседневная, и мир ярче, чем тот, что вы видите; или же ободрял вас, или вас отрезвлял, или открывал вам путь к тому, чтобы задавать вопросы, или давал истинные ответы запутавшимся; если то, что говорил он или делал, вызывало ваш интерес и благосклонность к нему - помяните такого человека во дни грядущие, хоть и не будете его слышать, и помолитесь за него, чтобы во всем знал он волю Божью и во все времена был готов ее исполнить".
Еще два года он оставался в уединении в Литтлморе, где, чтобы прояснить разум, принялся изучать то, как развивались идеи, содержащиеся в христианской истине, и постепенно пришел к осознанию того, что более поздние выражения веры были не нововведениями, а более полными утверждениями той же истины, что существовала с самого начала. С ходом времени Церковь все более четко видит все содержащееся в богооткровенном послании, и это более четкое видение выражает новыми формулировками доктрины, проясняющими, но не отменяющими прежних.
Он усердно трудился над "Эссе о развитии христианского учения", и, приближаясь к его окончанию, почувствовал, что не может больше ждать. Пока он его писал - он приписал себя к Католической Церкви. Его теория развития совершенно противоположна тому, что именуют ею модернисты, без права на то претендующие на его имя. Для них откровение - продолжающийся процесс, который должен длиться до конца времен, при чем более ранние утверждения истины модифицируются, а может быть даже и отменяются более поздними, которые лучше подходят духу времени.
Безошибочный авторитет
Для Ньюмена же богооткровенное послание было раз и навсегда дано Богом, с тем, чтобы с ходом времени люди все лучше и лучше постигали его, но передавали во всей его целостности, неусеченным и неповрежденным. Для него критерием подлинного развития, в отличие от искажения, было преемство с прошлым, и, что важней всего, он утверждал, что для различения подлинного развития необходим безошибочный авторитет.
Англикане и католики с тревогой ожидали его следующего шага. 3 октября он прекратил свое членство в Ориелловском товариществе, порвав, таким образом, последнюю официальную связь с Оксфордом. Поздним вечером 8 октября 1845 г. почтовым дилижансом в Литтлмор прибыл отец Доминик Барбери (Barberi), итальянский священник-пассионист с репутацией святого, промокший насквозь - был сильный ливень. На следующий день состоялась очень простая церемония, при которой Ньюмен и два его товарища были приняты в Церковь.
Долгое и мучительное навечение Ньюмена наконец закончилось. Началась его жизнь как католика. Друзья его всегда отмечали 9 октября как "его день".
Перевод: Библиотека Una Voce Russia