Во время грандиозной литургии византийского обряда во Львове, подведшей итог визита в Украину Папы Иоанна Павла II, понтифик беатифицировал 27 греко-католических святых. Беатификация — обряд, во время которого торжественно провозглашается, что проживший праведную либо мученическую жизнь человек достоин называться Блаженным и становится Святым для данной поместной церкви. Со временем Блаженный может быть канонизирован — провозглашен Святым для всей Вселенской католической церкви. До сих пор Украинская греко-католическая церковь имеет лишь одного Вселенского Святого — священномученика Иосафата Кунцевича. Страстный пропагандист унии, Полоцкий архиепископ Иосафат был зверски убит в Витебске в 1623 году. Город за это был наказан, процесс о расследовании бунта вошел в историю под названием "черные дни Витебска". Город лишили Магдебургского права, ратушу разрушили, а на ее месте для вящего позора построили корчму. Витебск предали анафеме на пять лет, со всех церквей, за исключением кафедральной, где Иосафат служил свою последнюю заутреню, сняли колокола. Городские права вернули Витебску только в 1641 году за военные заслуги. В том же году Папа Урбан VIII подписал беатификационный декрет, признавший Иосафата Блаженным, а в 1867 году Папа Пий IX канонизировал Кунцевича.
Жизнь
Иван Кунцевич родился в 1580 году во Владимире-Волынском. Его отец Гаврило Кунцевич был небогатым купцом, избранным, однако, в городской совет, мать звали Мариной. Отец видел в сыне продолжателя своего дела и в 1596 году попросил виленского купца Якинта Поповича взять с собой 16-летнего Ивана в торговую поездку через Брест, Варшаву и Гродно в Вильно. Юный Кунцевич должен был научиться купеческому ремеслу. Но судьба распорядилась иначе. Молодой человек много читал, интересовался религиозной литературой и искал возможность учиться. За поучением в Вильно Кунцевич обращался к профессору риторики, философии и теологии Фабрицию Ковальскому, профессору морально-догматического богословия Грушевскому, дошел до ректора Греческой коллегии Петра Аркудийса. Расположенные его рвением, жадностью к знаниям и живостью ума профессора лично учили его, проводили часы в беседах. Гораздо позднее долго с ним беседовавший иезуит Станислав Косинский очень удивлялся образованности Кунцевича, не закончившего ни школы, ни академии, и назвал его "Божьим, естественным богословом". В 1604 году Кунцевич постригся в монахи василианского монастыря Святой Троицы, приняв имя Иосафат. Монахом он подружился с Иваном-Вельямином Рутским. Именно Кунцевич открыл в беседах Рутскому, выходцу из кальвинистской семьи, перешедшему в Пражском университете в католичество и присланному Папой Римским в услужение к Киевскому митрополиту Ипатию Потию, красоту и достоинство Восточной церкви и православной литургии. В 1609 г. Иосафат принял священническое рукоположение. Вскоре по всему городу разнеслась слава о Кунцевиче, как о страстном проповеднике. За несравненный дар обращения слушателей в то, во что сам он свято верил, враги прозвали Иосафата "душехватом". В 1610 году прибыл в монастырь Святой Троицы патриарх Московский Игнатий, изгнанный русским царем Василием Шуйским. Ощущая себя утвержденным в православии, он выбрал для своего пребывания не православный виленский монастырь, а именно униатский. Много ночей провел Игнатий в беседах и спорах с Кунцевичем и Рутским и в результате, ко всеобщему удивлению, принял унию и остался в монастыре до своей кончины в 1616 году. А его секретарь грек Эммануил Кантакузен так привязался к Кунцевичу, что, приняв унию, никогда его не покидал и стал после управителем архиепископского дворца в Полоцке. В 1613 году умер Потий, Рутский стал митрополитом, а Кунцевич — архимандритом и игуменом монастыря. В служении Иосафат проявлял поразительную для эпохи барокко скромность, только у алтаря надевал пышные церковные ризы и, даже став архиепископом, не оставил монашеского клобука.
В 1614 году Кунцевич сопровождает Рутского в Киев. Униатские митрополиты назывались Киевскими лишь титулярно, а проживали в Вильно, поскольку Киевщина тогда не приняла унии. Прибыв в Киев, Иосафат тотчас отправился в Киево-Печерскую лавру.
Лавру тогда окружал лес, доходивший до самого города. Идя по лесу, Иосафат увидел богатый охотничий выезд с собаками. Импозантный человек с аристократическим лицом приказал остановиться монаху и, не слезая с лошади, спросил, кто он такой. Когда Иосафат назвал себя и свой сан и признался, что идет поклониться святым мощам, вопрошавший аристократ принялся кричать, что человек этот изменник и заслуживает смерти. Кричавшим оказался украинский шляхтич Иосиф Курцевич, под монашеским именем Иезекиля бывший православным архимандритом Лавры. Узнав его, Иосафат отвечал: "Странно мне, что не вычитал я в правилах святого Василия позволения монахам участвовать в охоте". Архимандрит Иезекиль повернул коня и молча поехал к Лавре. А там по прибытии Кунцевича ударили в колокола, и монахи сбежались в трапезную. Встретили криком, угрозами утопить изменника в Днепре, но Иезекиль велел принести хлеб и соль гостю, а Иосафат настоял на диспуте с привлечением церковных книг. Переубедить лаврских монахов Иосафату не удалось, но враждебность их улеглась, и они с миром проводили его к палатам Рутского.
Летом 1617 года митрополит Рутский вручил Иосафату грамоту о назначении его коадьютором (помощником) Полоцкого архиепископа с правом наследования и епископом Витебским. Полоцкий архиепископ 90-летний Гедеон Брольницкий был давно полупарализованным, и огромная архиепархия, охватывавшая фактически всю Беларусь, наконец, получила молодого и деятельного пастыря. Иосафат завел в полоцких церквах ежедневные богослужения, чего до него не было, начал ездить по селам. Отстранял пьяниц, распутников и двоеженцев, которых немало было тогда среди провинциальных священников, в монастырях возрождал василианский устав. Переписал каноническое церковное право, сложил катехизис, издал его и повелел раздать прихожанам. В православных литургических обрядах не ввел ни единого изменения, напротив, следил, чтобы исполнялись они точно по ритуалу, который сам знал досконально. Никогда не скрывал при этом, что был униатом, и часто проповедовал о единстве церкви, ссылаясь на Святое Писание и труды Отцов церкви. Кунцевич восстанавливал церкви, основывал школы. На восстановление в Полоцке разрушенного кафедрального собора XIII века выдал 2 тысячи венгерских талеров, поручив дело лучшим мастерам. Когда жители Полоцка увидели, что архиепископ ходит бедно одетый, но на церковные нужды денег никогда не жалеет, они приняли его. Все работы по восстановлению пятикупольной церкви Иосафат завершил незадолго до своей гибели. И это была не единственная его инвестиция: обновились монастыри в Полоцке, Могилеве, Черее, Браславе и Мстиславе. Впоследствии Рутский писал о Кунцевиче: "Был человеком размышления и молитвы, любителем книг, монашеской кельи и одиночества, но никто не умел так, как он, говорить с людьми, будто именно для этого родился и для этого был Богом предназначен. Все приходили к нему, и никто не уходил без утешения. Католики и православные, еретики и все иные уважали в нем эту искру Божию. Оратор на амвоне, певчий на хоре, он все делал с удовольствием и любовью: проповедовал ли, читал ли, пел ли. Воистину не встретил я другого человека, в котором все это было бы вместе собрано".
Смерть
Смерть и муки христиан за веру считают основой победы Церкви. Скончавшийся в прошлом году патриарх Украинской греко-католической церкви Мирослав Иван кардинал Любачивский писал: "Церковь святая называет день смерти мученика Dies natalis, то есть днем его рождения для вечной, безгранично счастливой жизни. Ибо человек, умирая за веру и Христа, не умирает, но рождается... Утратой земной жизни постигаем целого неба ценнее, вечной жизни в Боге". В это верил и святой Иосафат. Несмотря на предупреждения близких и угрозы, архиепископ Иосафат решает снова посетить уже бунтовавший в 1621 году Витебск. Он не знает, что день покушения на него уже назначен, а сигналом будет звон колокола на ратуше. День выбрали такой, когда воевода выехал из города в свое имение.
Ранним воскресным утром 12 ноября 1623 года Иосафат Полоцкий отправился в кафедральный собор. Несмотря ни на что, хотел приготовиться к литургии. Он упал и молился, а после того вышел к бунтовщикам, окружившим собор и начавшим стрельбу. Перекрестил их и сказал: "Детки, за что бьете мою челядь? Не убивайте их. Если имеете что против меня, то вот я". И сложил на груди руки. Витебцы затихли, но из боковых дверей вышли два человека. Один ударил Иосафата палкой, второй топором разрубил ему голову. Тело выволокли на улицу, а там толпа, увидев его, словно обезумела: стреляли в убитого из самопалов, пинали ногами, топтали. Оттащив тело к Двине, сняли с него власяницу, наполнив ее камнями, привязали к шее убитого и бросили в реку. Тем временем разграбили митрополичий дворец, уничтожили церковные документы.
А к полудню город, начиная осознавать случившееся, будто впал в депрессию. Колокола замолчали, и во всем Витебске не нашлось ни одного священника, осмелившегося начать богослужение. Врата церквей были наглухо закрыты, как и врата католических костелов. Ночью послышался крик в каком-то дворе — повесился тот, кто первым ударил Иосафата. Ночью отбыли из Витебска гонцы и курьеры с донесениями. Ночью бежали из города виновные. Утром начали деятельность городская и замковая комиссии, начались аресты, допросы, протоколы. А витебцы группами шли к Двине, стояли на берегу, молились и смотрели на воду. На шестой день нашли тело. На лодке привезли его к замку, под плач и причитания горожан. Сплели из лозы носилки и только что не дрались за право нести их. Возлагали руки на убитого. А ведь это были те же люди, что недавно стояли у митрополичьего дворца и требовали его смерти. Убийцы плакали, просили у Бога прощения, а у Иосафата — заступничества. Когда тело решили перенести в Полоцк, провожала его и большая община кальвинистов, и евреи с раввинами, помня, что Иосафат всегда общался с ними искренне, без презрения. Когда началось беатификационное следствие, витебская еврейская община потребовала права на нем свидетельствовать. И, несмотря на то, что подобного в церкви никогда не практиковалось, ей это позволили. А среди православных не оказалось в Витебске теперь того, кто не считал бы Иосафата своим законным пастырем.
Чудеса
Канонизация в католической традиции не случайно растягивается порою на столетия. Акту беатификации предшествует сложный беатификационный процесс: жизнь кандидата тщательно изучают ватиканские комиссии. Не прекращается их работа и после беатификации, если личность признанного Блаженным и его религиозный подвиг значимы для всего католического мира. Мирослав Иван кардинал Любачивский так говорил об этом: "Католическая Церковь канонизирует святых, то есть провозглашает их святыми, что означает, людьми, постигшими Бога и достигшими вечного счастья в небесах. А чтобы кого-либо провозгласили святым, необходимо доказать несомненно, что благодаря молитвам к нему произошли по меньшей мере три больших чуда". Одним из главных доказательств святости Иосафата служит нетленность его мощей. В своем многотомном опусе "Малоизвестное из истории греко-католической церкви" канадец Васыль Кудрык писал: "Возьмем такое чудо, что Иосафат других чудотворцами воспитывал. Воспитал такого, что мог быть сразу в нескольких местах... И еще говорится, что того иосафатового воспитанника очень черт боялся. Неужто черт кому-то из людей признавался, кого он боится? Или такое, что тело Иосафата выплыло из воды наверх, хоть к нему были привязаны камни. Такое, что со смертию Иосафата большой мрак окутал околицу, было очень темно, и это длилось несколько дней. Такое, что сияющие столпы показывались, и каких чудес еще не было. Наибольший из древних святых мог бы Иосафату завидовать".
Мощи
Первым местом захоронения священномученика был Витебск, затем его перенесли в Полоцк. Во время войны, в 1653 году его вывезли и прятали в разных местах Украины, Литвы и Польши. Когда в 1705 году царь Петр I занял Полоцк, он повелел найти и сжечь гроб Иосафата. По царскому приказу был учинен погром монахам-василианам: одного убили, троих, знавших место перезахоронения, пытали. Когда те ничего не сказали, великий государь повелел их повесить, затем тела сжечь, а Полоцкий кафедральный собор превратить в склад. С 1764 года тело Иосафата было замуровано в замке Радзивиллов, о чем знали только три человека. А в 1765 году мощи тайно перевезли в василианскую церковь в Белой Подляской и захоронили в стеклянном гробу. В 1864 году царское правительство распорядилось ликвидировать чин василиан, но даже православные священники ослушались указа и не стали трогать гроб Иосафата. В 1873 году по приказу губернатора жандармы тайком забрали мощи из церкви и спрятали в церковном подвале, а тайник замуровали. В 1915 году останки были перевезены в Вену и перезахоронены в церкви св. Варвары. В 1917 году глава УГКЦ митрополит Андрей Шептицкий канонично подтвердил аутентичность мощей. В конце Второй мировой в Вену вошли советские войска, и опасность утратить мощи возникла снова. Чтобы избежать этого, по просьбе Папы Пия XII в 1949 году мощи доставили в Ватикан. Прибывший в Рим после 18 лет сталинских лагерей тогдашний глава УГКЦ митрополит, а с 1965 г. кардинал Иосиф Слипый обратился в Восточную Конгрегацию Святого Престола с идеей перенести мощи сына украинского народа, покровителя Украины в собор св. Петра. Папа Иоанн XXIII дал согласие поместить останки св. Иосафата в возведенном на могиле Ключника Царства Небесного храме, рядом с мощами и саркофагами апостолов, пап, патриархов и основоположников религиозных орденов. Был изготовлен хрустальный саркофаг, православные архиерейские ризы и владыческие символы эпохи, в которую жил св. Иосафат. Местом вечного упокоения священномученика избран престол св. Василия Великого. О своем впечатлении от ритуала перенесения мощей Иосиф кардинал Слипый говорил: "Я участвовал в тысячах похорон, но ни на одном похоронном обряде за всю мою жизнь я не был так взволнован, как, идя следом за этими святыми мощами, особенно в тот момент, когда они остановились подле гроба св. Петра". Публикация взята с сайта "Вселенское Православие"http://www.orthodoxia.katolik.ru/ios.htm