Глава Украинской Греко-Католической Церкви Верховный Архиепископ Киево-Галицкий Любомир (Гузар) рассказал в интервью московскому порталу об отношениях УГКЦ с новой властью в Украине, с православными и римо-католиками, о развитии Церкви в разных регионах страны и о новообращенных, открывших для себя глубину Православия в УГКЦ.

Патриарх Любомир: Мы считаем себя православными 

– Расскажите, пожалуйста, как живётся Вашей Церкви при новой украинской власти?

Верховный Архиепископ Любомир Гузар: Каких-то больших, особых изменений нет, а с другой стороны – они есть. Потому что во времена предыдущих президентов, предыдущей власти больше ощущалось, что, в соответствии с нашей Конституцией, ко всем Церквям и религиозным организациям было одинаковое отношение.

Теперь же изменилось и создает ощутимую разницу то, что наша нынешняя власть под руководством президента Януковича стала трактовать Украинскую Православную Церковь Московского патриархата почти как государственную Церковь, предоставляя ей разнообразные привилегии. Она, собственно, и выглядит единственной, имеющей полноту прав в Украине.

Этому есть множество доказательств. Вот хотя бы тогда, когда мы вспоминали Голодомор, президент, члены правительства и разные политики пришли к мемориалу Голодомора, в сопровождении блаженнейшего митрополита Владимира (Сабодана). А никто другой туда не был приглашен. Существуют такие моменты, когда государство относится к Украинской Православной Церкви Московского патриархата по-особенному, ставя ее на первое, привилегированное, место.

По отношению же к нам мы ощутили определенные трудности с возможностью получения земельных участков под строительство храмов, с утверждением планов на строительство, с получением соответствующих разрешительных документов. К сожалению, это случается куда чаще, чем бывало раньше. Всегда встречались местные власти, создающие определенные препятствия, но теперь это начинает становиться, скажу так, обычным явлением.

Помимо этого, каких-то особенных трудностей мы не ощущаем, разве что уже упомянутые мною вначале. Это относится не только к нам, но и к другим Церквам, но я бы так сказал, что главным образом – к нам.

– Каковы конкретные последствия превращения УПЦ МП в квазигосударственную Церковь?

– Поскольку Московский Патриарх также является предстоятелем и для Украинской Православной Церкви, подчиняющейся Московскому патриархату, мне кажется и даже больше, чем кажется… Видите ли, мы, греко-католики, достаточно невыгодны. Чем же? Существует такое понятие, что украинец или русский должен быть православным и принадлежать к православной Церкви. А тут у нас украинцы – православные католики. И в России также существуют русские православные католики, как они себя так называют, при этом оставаясь русскими, настоящими россиянами. Так и мы – настоящие украинцы, любим свою страну, но пребываем в единении с Римской Апостольской Столицей, то есть с преемником святого апостола Петра Папой Римским. А это выглядит, скажем так, в существующей официальной ситуации почти невозможным: как это можно быть украинцем или русским и пребывать в единении с Римом?

Мы себя считаем православными. Ведь мы не принадлежим к латинскому обряду, латинской культуре. Мы пребываем в контакте с ними, но мы остаемся православными в смысле традиции, византийской традиции, и в наших храмах наше богослужение, наша духовность, наше богословие, наша каноническая структура не отличаются существенно от того, что существует в православной Церкви, скажем, в Московском патриархате или в Украинской Православной Церкви. Единственное, что нас существенно различает, – это отношение к Папе Римскому как к видимому символу единства Христовой Церкви.

– Как у вас складываются отношения с УПЦ МП и УПЦ КП?

– Существуют определённые сходства и определённые различия. Видите ли, лично я время от времени, хотя и нечасто, навещаю блаженнейшего митрополита Владимира. У нас существует, как известно, Всеукраинский совет Церквей и религиозных организаций, в котором мы совместно работаем. У нас есть совещание предстоятелей христианских Церквей, где мы также совместно сотрудничаем, – и Украинская Православная Церковь Московского патриархата, и Украинская Греко-Католическая Церковь.

Недавно был юбилей – великое торжество блаженнейшего митрополита Владимира, и я счёл своим долгом послать ему свои поздравления, поприветствовать его по такому случаю. Официально наши контакты ограничены. Но практически, когда мы встречаемся, то приветствуем друг друга искренне.

Я не вижу в членах Украинской Православной Церкви Московского патриархата врагов. Это наши духовные братья, и мы бы очень хотели лучших, более живых отношений. Но даже нынешний, возможно, достаточно несовершенный, небольшой контакт всё же приносит радость. Мы не избегаем друг друга. Видите ли, в УПЦ МП существует такой закон, что они не хотят ни с кем молиться. Даже "Отче наш" произнести вместе не хотят. Мы куда более открыты в этом.

Украинская Православная Церковь Киевского патриархата более открыта, и с ними у нас есть больше общего, нежели с Церковью Московского патриархата. И они, и мы пытаемся видеть нашу Церковь на территории Украины как Церковь, служащую этому народу и являющуюся не только вселенской, но и материнской именно для этого народа, которому она служит: говорит на его языке, страдает, радуется вместе с ним, пытается поддержать то, что служит этому народу. И Киевский патриархат, и мы стоим на тех же позициях, и, возможно, поэтому нам легче общаться.

– Я знаю, что вы с иерархами Киевского патриархата вместе молитесь…

– Правильно. Видите ли, мы молимся со всеми. Единственное, что мы не сослужим вместе Святую Литургию. Даже с Киевским патриархатом. И мы ничего не имели бы против того, чтобы молиться и с УПЦ МП, но не Божественную Литургию. Мы ещё пока к этому не пришли, чтобы вместе сослужить Святую Литургию. Но в молебнах, акафистах или в других богослужениях мы не имеем никаких ограничений. У нас не возникает ни малейших трудностей молиться со всеми, кто искренне верует в Иисуса Христа, кто принимает Пресвятую Троицу.

– А ваши взаимоотношения с Римско-Католической Церковью, я думаю, самые тесные? Вы не конкурируете друг с другом?

– Безусловно, они католики. Хотя, видите ли, существуют трудности иного толка. Мы — представители православной, византийской культуры, а они относятся к латинской культуре. Существуют определённые различия на этом основании. Они поместная Церковь иного характера, чем мы: у них Конференция епископов, у нас – Синод, но с ними мы тесно сотрудничаем. К примеру, на прошлой неделе у нас состоялась совместная, братская встреча, на которой мы обсуждали проблемы пасторального порядка здесь, на территории Украины.

Видите ли, надо также понимать, что Римско-Католическая, Латинская, Церковь на протяжении долгих веков, даже здесь, на территории Украины, служила главным образом не местному населению, а полякам, немцам, венграм. И только с ХХ века немалое число членов Римско-Католической Церкви составляют украинцы, в особенности в Центральной, а также в Западной Украине, чего до этого не было. Эта былая история некоторым образом является фоном наших отношений, но не в такой степени, чтобы у нас с ними не было контакта и не предпринимались шаги по его поддержанию. С тем, чтобы быть по-настоящему свидетелями того, что мы в конечном итоге – одна Церковь, хотя мы являемся разными поместными Церквами. Это такое каноническое понятие, а не только внешний обряд – сами структуры наших Церквей разнятся, но вера – одна.

– Основное количество ваших приходов сосредоточено в Западной Украине. А сколько у Вашей Церкви приходов в Восточной и Южной Украине?

– Да, мы есть везде. В каждой области, в каждом областном центре мы имеем общину. У нас, скажем, в Киевской митрополии существует 60 приходов, есть приходы в Крыму, в Южной Украине – мы присутствуем везде.

Как же это так, что мы есть везде? Видите ли, после раздела Польского государства во второй половине ХVIII века территорию Украины разделили государства – Пруссия, царская Россия и Австро-Венгерская империя. Западная Украина (Галичина, Волынь, Буковина) подпали под Австрию, и там Греко-Католическая Церковь имела возможность развиваться, в то время как земли на восток от реки Збруч вошли в Российскую империю, и здесь нашу Церковь мало-помалу ликвидировали. В начале XIX века запретили избирать греко-католического митрополита, поэтому его резиденцию перенесли во Львов.

Пять лет тому назад, в 2005 году, я не переехал в Киев, а я вернулся сюда после двухсотлетнего отсутствия.

Казалось бы, греко-католиков ликвидировали. Так откуда же они здесь взялись сейчас? Дело в том, что когда после аннексии Западной Украины и Западной Буковины Советским Союзом людей с Галичины вывозили в Сибирь, то после окончания срока им было запрещено возвращаться в Галичину. Но они могли оседать здесь. Кроме того, люди приезжали сюда работать, потому что здесь хорошо платили, главным образом – в Донбассе. Люди приезжали сюда поступать в университеты, потому что на Галичине не слишком радостно их принимали. Люди приезжали сюда, потому что убегали с Галичины: там их контролировали, здесь же они терялись. Ещё такая вещь – женились. Таким образом, сюда, на Восток, на Север, Юг и Центр, прибыло очень много греко-католиков, мы даже не знаем точно сколько. Но мы их отыскиваем, и сами удивлены, что этих людей так много.

Ещё приведу один пример, как сюда попадали греко-католики. Из Ивано-Франковской области в Западной Украине в 50-е годы прошлого века, чтобы освободить место под военный полигон, около тридцати сёл перевезли в Николаевскую область, в Восточную Украину. Сегодня дети, внуки тех людей помнят, что их деды и родители были греко-католиками. И когда приезжает наш священник, то он находит наших людей, и на этом основании создаются общины. Поначалу небольшие. Иногда они начинаются с нескольких человек. Но когда священник работает, ищет, кто-то ему говорит об одном человеке греко-католике, потом их становится 30, 50, и таким образом эти люди возвращаются, а мы создаём наши приходы.

Мы далеко ещё не всех нашли. Это подобно чуду – сколько таких людей находятся и говорят: "Да, мы были греко-католиками". И когда появляется священник, они понемногу возвращаются к своей былой Церкви. Некоторым местным жителям, которые были либо православными, либо же воспитывались без Бога, тоже нравится быть при нашей общине. Сперва они могут просто придти, помолиться, а позже говорят: "Мы бы хотели быть частью вашей общины". Мы никого не "завлекаем", не заставляем - Боже, упаси! Но если кто-то приходит и говорит: "Хочу быть членом вашей общины", мы отвечаем: "Хорошо, пожалуйста, будь с нами". Мы никого не отталкиваем, но и никого не затягиваем.

– В 2005 году, когда Вы перенесли кафедру из Львова в Киев, это вызвало серьёзный протест Московского патриархата. Сейчас они как-то смирились с этим, принимают это как данный факт, или же они продолжают какую-то борьбу?

– Я не скажу "борьбу", но всё время жалуются, что "эти униаты, эти греко-католики, они пришли сюда". Они забывают, что мы не пришли. Мы возвратились…

Я вспоминаю тот день, когда мы вернулись. Я шёл вместе с одним священником, в городе был какой-то праздник, и две пожилые женщины, оказалось – учительницы, говорят: "Мы – православные, мы вас поздравляем, что вы здесь". Видите ли, народ, простые люди, они не делают из этого сложностей. Разве что где-то какой-то священник их там немного взвинтит. Трудности, если и есть, то только наверху, среди иерархии. На уровне народа мне никто никогда не высказывал претензий.

– Как развивается сейчас Ваша Церковь? Какой слой людей к вам приходит?

– Кого мы найдём. Вот я вам расскажу – есть один священник в Винницкой области. Он идёт на базар и громко говорит: "А кто тут греко-католик?" Он говорит, что почти каждый раз кто-то да отзывается. Они есть, только нам очень сложно этих людей найти. Потому что они уже отвыкли, "отчуждились". К ним надо придти, им надо напомнить. И мы сейчас даже начали акцию, чтобы священники и миряне искали греко-католиков, отошедших от нашей Церкви. И в особенности тех, которые вообще не ходят в какую-либо церковь. Мы стараемся встретить этих людей, напомнить им, кто они есть, и им послужить. В ином случае они пропадают, или же идут в какие-то секты.

– А много ли у Вас новообращенных, не из традиционных греко-католиков?

– Да, такие есть. Если приходят, мы не отказываем никому. Хотите – будьте вместе с нами. Но мы не предпринимаем никаких специальных акций, чтобы людей заманить к себе.

– Как происходит рост в численном отношении? У вас есть какая-то статистика?

– Сложно сказать. Трудно предоставить такую статистику, которая бы была близка к правде. Знаю, что такие люди есть. Мы недавно были в Одессе, и там есть группа наших верных, посещающих нашу церковь. И мы с ними встречались. Это была группа людей, искавших Бога, искавших в совершенно разных обстоятельствах, и каким-то чудом в конечном итоге пришедших к нам. Я уверен, что существует очень много других людей, ищущих Бога, и я надеюсь, что они приобщатся к какой-то Церкви. Если они придут к нам – мы их не прогоним. Будем стараться им послужить. Сколько таких людей – затрудняюсь ответить, не располагаю какими-то статистическими данными, чтобы предоставить вам хотя бы приблизительные цифры.

– Вы построили большой новый собор в Киеве. Планируются ли ещё какие-то церковные здания в Киеве или других городах?

– Да. Там, где есть община. Как я уже говорил, мы даже теперь имеем с этим трудности. Потому что там, где есть зарегистрированная община, она располагает правом на земельный участок. И там, где они существуют, они просят местную власть, и если власть предоставляет участок – строим, но не какие-то огромные храмы. В основном, небольшие приходы. Существует несколько больших общин, к примеру, в Виннице, но это скорее исключение. В Донецке достаточно большой храм. Но обычно мы строим небольшие храмы, такие, чтобы людям было куда придти, потому что люди хотят быть в храме, а не на какой-то квартире или же под открытым небом.

В Киеве ещё один такой большой храм мы, скорее всего, строить не будем. Но если в разных районах большого города регистрируются общины, то мы ходатайствуем, чтобы нам предоставили земельный участок под строительство храма. Не скажу точно, сейчас приблизительно 4-5 местным общинам пообещали выделить участки земли, нам нужно будет ещё несколько, но это связано с общиной.

Этот храм, здесь, на Левом берегу Днепра – особенный. Потому что это не храм только для Киева. Этот храм – символ единства нашей Церкви. Мы есть по всей Украине, в каждой области, но мы есть также в Западной Европе, в Канаде, в США, в Бразилии, в Аргентине, в Австралии. Много нашего народа сейчас в Италии, в Греции, в Португалии, в Испании. Этот храм должен быть символом единства украинских греко-католиков всего мира. И эти люди – из Северной, Южной Америки, из Европы, отовсюду – они собирают пожертвования на строительство этого собора. Главный источник нашего финансирования – это и есть люди, рассеянные по всему миру, которые и строят этот храм, и мы всячески подчеркиваем, что это храм для всех.

– Есть ли у Вашей Церкви сейчас проблемы с возвращением тех храмов, которые раньше принадлежали Греко-Католической Церкви, а сейчас заняты другими конфессиями?

– Трудности существуют, но сегодня очень мало таких мест, где были бы настоящие конфликты, где люди все ёще, так сказать, "воюют". Когда я был во Львове, таких очагов во Львовской области было 29. Теперь их где-то 3-4. Люди уже либо строят новый храм, либо нашли какой-то иной выход. Таких конфликтов сейчас почти нет. Мы ведем статистику таких мест, но их уже совсем немного.

– Большое спасибо.

– Спасибо, что вы пришли. Я очень вам признателен. Беда в том, что о нас очень мало знают, и существует множество такой "пропаганды", которая не отражает правды. Мы не пытаемся, не дай Бог, с кем-то воевать. Мы хотим быть добрыми соседями. Но они нас не знают, и нас представляют так: "Эти униаты, эти греко-католики – они такие плохие люди! Они только и стремятся занять Украину, Россию, как можно больше". Нет, это не так. Люди, которые прочтут ваше интервью, возможно, поймут это.