Современный мир христианская душа обычно описывает в минорной тональности. Несмотря на Христовы предостережения, любовь в мире все же остыла (ср. Мф 24:12), что породило в человеческом духе многочисленные разрушительные деформации.
Дехристианизация наших душ стала свершившимся фактом, и недаром Папа Бенедикт XVI призывает к новой евангелизации Европы. Как на территории древних цивилизаций вырастают песчаные пустыни, так и пространства некогда христианской Европы постоянно затягивает духовная пустыня секуляризации, из которой торчат только острые шпили опустевших христианских храмов.
Поэтому пессимисты (а еще враги христианства) легко перефразируют шпенглеровские «Сумерки Европы» в «сумерки христианства». Мол, хоть «врата ада» Церковь действительно не одолели (ср. Мф 16:18), но равнодушие современных христиан ее все же доконает. Что правда, то правда: в своей теплохладности мы, христиане, непревзойденные. Оптимисты, впрочем, успокаивают: мол, инкультурация европейским обществом христианского послания стала настолько глубокой, что религиозной основы уже не видно — все перешло в культуру межчеловеческих отношений. Это тоже правда, в чем убеждаются все гомо советикус, когда выезжают на территорию современной Европы.
Однако не спешите становиться на одну из этих позиций, потому что за обоими так или иначе просматривается ницшеанская перспектива «умершего бога». Вспомним древнюю пословицу: «Ночь темна перед рассветом». Мир не статичен, а движется по синусоиде — как на знаменитых «американских горках». И мировоззренческая тошнота, которая подходит к горлу в нынешнее время стремительного падения, должна только напомнить нам, что время прозрения не за горами, что трагичный упадок нашего духа вскоре сменится стремительным его подъемом.
Можно ли подкрепить эту гипотезу какими-то аргументами? И какова в этом роль христианства?
ЦИВИЛИЗАЦИЯ ПРОТИВ НОВЕЙШЕГО ВАРВАРСТВА
Первым на ум приходит тезис о новейшем варварстве. В свое время главное противоречие этого мира подавали в виде классовой борьбы пролетариата или борьбы блистательных арийцев с низшими расами. Сейчас эти версии уступили место новым интерпретациям вековечной борьбы Рима Третьего с Римом Первым или джихад правоверных мусульман против «олицетворения нравственного упадка» — Запада. Однако все эти определения — только идеологические дефиниции. На самом же деле в философском плане сегодня прояснилось главное противоречие этого мира — борьба между цивилизацией и новейшим варварством. К тому же носителями цивилизации являются далеко не всегда те, кто претендуют на это звание.
Давно замечено, что главную роль в обращении варваров сыграла не военная мощь Римской империи, а духовная сила, явленная миру в жизни святых и в жертвенности тех, кто дал себя пожрать голодным львам Колизея. Поэтому наступление нового варварства выглядит таким непобедимым только потому, что мы, разнеженные в своей роскоши и обессиленные своими соблазнами, по-нероновскому заперлись в стенах «греховного Рима», полагаясь лишь на современное оружие и ракетные колесницы. На этом фоне жертва первых христиан представляется нам славной только относительно прошлого, однако полной глупостью, если говорить о настоящем. Поэтому большинство сильных мира сего лишь пожимает плечами, когда слышит вывод кардинала Поля Пупара: «самым большим уроком, который дает нам опыт первого тысячелетия», является умение встретить вызовы нашего времени «без гнева и насилия», а на основе главным образом «христианского свидетельства и даже святости»[1]. И действительно: попробуем-ка предложить эту формулу нынешней антитеррористической коалиции как средство преодоления мирового терроризма!
Однако чем сильнее дехристианизация наших душ, а затем и культуры, тем больше проявляются симптомы, уподобляющие наше время доконстантиновской эпохе. Это точно подметил, скажем, Сергей Аверинцев:
«И снова, как и тогда, у нас христианство без "христианского мира", вера без внешней защиты, жизнь, в которой ничего не понятно само собой... Земная посюсторонняя, институциональная защита, которую система «христианского мира», «христианского общества», «христианского государства.» хотя бы по видимости обеспечивала для ценностей нашей веры, утрачена невозвратимо. На предвидимое будущее мы все приглашены основательно поразмыслить над текстом Послания к евреям 13:14: «Не имеем здесь постоянного града, но взыскуем грядущего»[2].
Потребность смириться с недостойными правилам игры становится, казалось бы, очевидной. К этому, казалось бы, подводят нас инстинкт самосохранения и здравый смысл. Так широко приоткрываются те библейские «ворота, которыми многие ходят, но которые ведут к погибели» (Мф 7:13). На самом деле, «бабочку» нового нравственного порядка смогут сформировать только те, кто не подвергнется духовной гнили. Вот почему так важно не привязываться душой к тому порочному миру, который кажется вечным и единственно возможным. Не становиться для него «своим».
ВРЕМЯ ЖЕРТВЕННОСТИ
Вспомним тот прекрасный момент из гиббсоновского фильма «Страсти», когда Иисус, неся на себе крест, с мукой говорит своей Матери: «Вот, творю все новое...» (Откр 21:5). Как по мне, в богословском смысле момент для произнесения этих слов подобран очень точно, хотя, на первый взгляд, перед нами — выразительный парадокс. Ведь зло победно скалится и беснуется, и бремя креста полностью прижимает тебя к земле. Для всех участников драмы — это кульминационный момент поражения Добра. Как в этот момент произносить столь парадоксальные, а для кого-то и претенциозные слова?
Однако здесь мы как раз и имеем дело с тем феноменом, который точно передает известная поговорка: «Кровь мучеников — семя Церкви». Так уж построен этот мир, что без жертвы вы не создадите нового. Жертва становится матрицей, на которой выращивается чистый кристалл нового. Жертва становится инициатором, триггером, запускающим процесс формирования «бабочки». И время для этого наступает именно тогда, когда для успеха, казалось бы, нет ни единого шанса!
Вот почему «претерпевший до конца, спасется» (Мф 10:22). Вот почему чем темнее становится ночь, тем логичнее ожидать рассвета. Эта вроде парадоксальная, а на самом деле явленная на многочисленных исторических примерах закономерность — главное основание для веры и убежденности, что нынешний упадок христианства — признак, символизирующий близость его возрождения. Поэтому пока в Украине есть люди, которые живут Христовой правдой и готовы жертвенно служить ближнему, мы в годину секулярного выхолащивания христианства имеем основания утверждать, что христианская культура в нашем народе еще войдет в новое цветение.
Мирослав Маринович
Примечания
[1] Цит. по: Кардинал Поль Пупар, президент Папского совета по культуре. Религия и культура в современном мире (Доклад от 16 июня 1995). Киев, с. 4 (репр. изд.).
[2] Цит. по: С. Аверинцев. Несколько соображений о настоящем и будущем христианства в Европе // Нравственные ценности в эпоху перемен. М., 1994.
Перевод с украинского. Оригинал: Цивілізаційні виклики християнським цінностям.