Св. Альфонс Мария Лигуори
(1696-1787)Молодость
Св. Альфонс родился 27 сентября 1696 года в Марианелле, летней резиденции семьи Лигуори. Младенец был крещён дня спустя, 29 сентября. Особой покровительницей ребёнка стала Божия Матерь, в честь которой кроме имени Альфонс он получил имя Мария.По аристократическому обычаю, на третий день после рождения ребёнка был устроен приём. Мать с ребёнком лежала на ложе, а мужчины входили, чтобы поздравить её. Старались также, чтобы на этом торжестве появился кто-нибудь, кого все считали святым. И господ Лигуори посетил обладавший такой репутацией Франческо де Джеронимо, произнёсший над мальчиком: Он доживёт до преклонных лет, умрёт не прежде девяноста лет, станет епископом и совершит великие дела. Слова оказались пророческими.
Какой была мать? Не такой, как дамы той эпохи. Во время долгих недель отсутствия мужа весь груз воспитания она брала на себя, в отличие от других женщин благородного происхождения, которые воспитание своих детей доверяли слугам. Синьора Анна была необычайно религиозна. Она формировала совесть своих детей, прививала им любовь к Иисусу и Его Матери Марии, учила молиться. Чувствительность ко злу в мире и греху, ранящему и Бога, и человека, св. Альфонс унаследовал от матери.
Кем был отец? Джузеппе Лигуори был командором военного флота, человеком моря, твёрдым и неуступчивым, мужчиной с тяжёлым характером, но набожным. Его каюта напоминала монашескую келью. Там были иконы с изображениями Иисуса и святых. Долгие недели проводя в море, что ограничивало его контакты с семьёй, он не мог посвящать ей столько времени, сколько хотел бы. Однако, когда возвращался домой, правил домом твёрдой рукой, а его сильная индивидуальность оказывала своё влияние на детей, особенно на старшего сына, что в будущем проявится в его характере. Св. Альфонс унаследовал от отца его твёрдость и неуступчивость.
Важным моментом в детстве Альфонса было вступление в руководимый филиппинами Ораторий св. Иосифа в день первого Причастия 26 сентября 1705 года. Ораторий был основан ещё при жизни св. Филиппа Нери. Ребёнком Альфонс бывал там каждое воскресенье. Продолжалось это и потом, вплоть до двадцатисемилетнего возраста. Ораторием руководил о. Пагано, дальний родственник Анны Лигуори и духовный наставник Альфонса на протяжении тридцати лет. Программа этих встреч была богата. Каждое воскресенье исповедовались, затем служилась торжественная сумма со святым причастием, а после полудня – вечерня. Мальчики слушали проповеди, молились, читали. Было также время и на различные игры и развлечения. Остальные шесть дней недели Святой, начиная с шестого года жизни, проводил за книгами.
По общепринятому обычаю, богатые семьи не посылали своих сыновей в школу, обучением занимался воспитатель, чаще всего священник. Джузеппе Лигуори уж давно решил, что его старший сын будет первым из дворян Неаполитанского Королевства. Поэтому воспитателем своего сына выбрал знаменитого священника Доминика Буоначчи, весьма уважаемого в Неаполе профессора гуманитарных наук и поэзии. Вскоре обнаружились незаурядные способности Альфонса. Он делал большие успехи в изучении языков: латыни, греческого, французского, испанского. Другие учили его философии и математике, и ученик продвигался ничуть не хуже. Кроме верховой езды и фехтования, обучение включало также игру на клавесине, рисунок, живопись, архитектуру. Всем этим Альфонс овладевал практически в совершенстве. Необыкновенные способности и ранняя зрелость позволили ему в возрасте двенадцати лет с отличными результатами завершить среднее образование. Перед ним вставал новый, неизведанный мир.
Адвокат
Альфонс вступил в мир университетов, салонов, пудры и губной помады. В сентябре 1708 года был сдан вступительный экзамен в университет. Факультет выбрал отец: Альфонс будет адвокатом. Адвокатура приносит большой доход, а хорошие юристы входят даже в Королевский Совет и занимают министерские кресла.Альфонс ринулся в водоворот учёбы. Выпускник становился доктором гражданского и канонического права. Годы учёбы не протекали исключительно в корпении над страницами юридических кодексов и комментариев к ним. Альфонс не терял времени, он любил жизнь и потому умел ею распорядиться. В свободные от университетских занятий дни он ездил на охоту, любил игры, особенно карточные, в которые играл с друзьями. Живопись, музыка, театр – мир культуры и искусства, которым он дышал с детских лет благодаря своим родителям, был его собственным миром.
Не забывал он и о самом важном, о тех, чей образ рисовала ему мать с самого раннего детства: о Боге, Его Сыне Иисусе Христе и Матери Марии. Он не расстался с Ораторием Отцов Филиппинов и продолжал участвовать в его воскресных встречах. Семья Лигуори переехала на Виа Трибунали, и близлежащая церковь Санта-Мария-делла-Мерседе (Божией Матери Выкупа Невольников) стала любимым местом встреч Альфонса с Марией и Её Сыном. У него всегда была при себе тетрадка с молитвами, которые продиктовала ему мать, и этими молитвами он часто и охотно пользовался.
5 сентября 1710 года Альфонс получил титул доктора гражданского и церковного права. Чтобы работать по профессии, нужно было иметь двадцать лет. Поскольку Альфонсу до этого возраста не хватало целых четырёх лет, необходимо было специальное разрешение. Оно было пожаловано 21 января 1713 года. В тот же день Альфонс негласно обязался отстаивать тогда ещё не провозглашённый догмат о Непорочном Зачатии Пресвятой Девы Марии. Этой присяге защищать истину о Марии, которую всегда считал своей Матерью, он будет верен до конца своих дней.
Первые шаги в адвокатской практике Альфонс сделал, стажируясь у известных в Неаполе адвокатов Людвика Перроне и Андреа Джовене. Карты, в которые Альфонс так любил поиграть с друзьями, заменились сессиями в Академии Молодых Юристов, ежевечерне проводимые Домиником Каравита, председателем Высшего Королевского Суда (Sacro Real Consiglio). После двухлетней стажировки Альфонс стал самым молодым адвокатом в Неаполе.
Каким был св. Альфонс как адвокат? Сохранилось двенадцать правил, которые он себе установил и ежедневно перечитывал. Вот некоторые из них:
– Не служить неправому делу, ибо тогда теряется чистая совесть и доброе имя.
– Считать интересы клиентов своими собственными.
– Адвокат в любом деле должен просить Бога о помощи, ибо Он – первый защитник справедливости.
– Добродетелями, присущими адвокату, должны быть: знания, практика, истина, верность и справедливость.
Адвокат с такими принципами, несмотря на молодость, должен был быть загружен работой. И Альфонс не мог пожаловаться на её недостаток. За восемь лет он не проиграл ни одного процесса. Горькая чаша, которую поднесёт человеческая нечестность, была ещё впереди.
К новой жизни
В девятнадцать лет, по окончании адвокатской стажировки, Альфонс перешёл в Братство Молодых Докторов («высшая палата» Оратория св. Иосифа). Участвовал в молитвах, службах, конференциях. Тогда же он впервые столкнулся с лишёнными надежды людьми в Санта-Мария-дель-Пополо, самой большой больнице Неаполя, называемой также «Больницей Неизлечимых». Альфонс приходил туда несколько раз в неделю. Перевязывал больным раны, менял постель, готовил лекарства, в многочисленных беседах подбадривал сломленных, забытых людей, у которых уже не было надежды на выздоровление. Он знал, что в этих несчастных он склоняется над страждущим Иисусом. Бог хотел, чтобы этот незаурядно одарённый интеллектуал, человек из высоких сфер, уже тогда столкнулся с людским горем, с драмой человека отверженного и забытого. Благодаря своей принадлежности к Братству Молодых Докторов св. Альфонс в течение восьми лет встречался с Иисусом в этих бедняках – Как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф 25,40)Молодой адвокат, хоть и отличавшийся чистотой сердца и святостью жизни, имел в своей жизни момент, когда его рвение к молитве и совершению добрых дел значительно ослабело. Его отец Джузеппе Лигуори не уставал предлагать сыну всё новые варианты женитьбы. На балах неаполитанской аристократии Альфонс постоянно слышал слова похвал и восхищения. Салоны, театры, развлечения – всё это начало увлекать святого до такой степени, что, как он сам говорил в конце жизни, когда мне было около двадцати пяти лет, моё рвение так сильно угасло, что я чуть было не утратил душу и Бога.
Благословенные реколлекции Великим Постом 1722 года наполнили его Божиим Духом, которого он не утратил до конца жизни. Он полюбил поклонение Святым Дарам и прославление Пресвятой Девы Марии. Уже тогда Бог вдохновил его отречься от права первородства в пользу своего брата Геркулеса, отринуть мирское и пойти за Иисусом. Он знал, что эта новость станет потрясением для отца.
Тем временем весной 1723 г. в Верховный Суд поступило дело, в котором речь шла о нешуточной сумме в шестьсот тысяч дукатов. Сторонами были неаполитанский герцог Филипп Орсини ди Гравина и великий герцог Тосканы Козма III Медичи. Альфонс защищал Орсини. В этом деле влияния, взятки и лжесвидетельство взяли верх над честностью и фактами. Альфонс проиграл процесс. Для молодого, благородного и амбициозного адвоката это стало драмой.
Познал я тебя, свет… Прощайте, трибуналы! Разочарование Альфонса было огромно. Он отказал всем своим клиентам, дома на долгие часы запирался в комнате. Ко всему прибавился ещё и конфликт с отцом. Сначала Альфонс отказался принять дело, о защите которого просил его тот. Потом не согласился пойти на один из банкетов. Всё это привело командора Лигуори в бешенство. Альфонс всё реже бывал дома, где ему было плохо. Он проводил время у Пресвятых Даров, у Божией Матери Выкупа, посещал своих друзей из Больницы Неизлечимых, делясь с ними своей печалью.
Там Альфонс нашёл Того, кто никогда не был ему так близок, как сейчас. Отринь этот мир и отдайся Мне – этот голос Иисуса, звучащий среди боли и страданий, стал бальзамом для израненного сердца св. Альфонса. Переломным днём для святого стало 29 августа 1723 года. Он устремился в церковь Матери Божией Выкупа Невольников. Там у Её стоп жестом рыцаря он отстегнул шпагу и сложил её на алтарь. Место шпаги занял розарий. Однако на дальнейшее необходимо было позволение отца.
Решение Альфонса было для Джузеппе Лигуори большим ударом. Не этого он ждал от сына. Пусть процесс проигран – карьера всё же складывалась неплохо. Слава, деньги… Долгие беседы, часто заканчивавшиеся приступами злобы отчаявшегося отца и молчанием готового на всё сына, ничего не дали. Джузеппе должен был уступить, но выдвинул свои условия. Альфонс не пойдёт в монастырь филиппинов, для него найдётся место в епархии. Так отец немного задержал сына в доме, поскольку ученики епархиальной семинарии могли жить дома.
Джузеппе Лигуори рассчитывал, что всё опять придёт в норму, что никогда не увидит Альфонса в сутане, поэтому даже тянул с её покупкой. Но Альфонс появился дома в старой, поношенной сутане, и это лишь обострило конфликт. Такое положение, несмотря на все старания Анны Лигуори, пытавшейся быть бальзамом на раны как мужа, так и сына, сохранялось долго. От Альфонса отвернулись и те, кто раньше хвалил его и восхищался им. Презрение тех, кого считал друзьями! Что может быть горше?
Священник
Тем временем св. Альфонс приступил к изучению теологии. Живя дома, он самостоятельно, под руководством Юлиана Торни, изучал Священное Писание, догматику, моральную теологию. Ректором семинарии был дядя Альфонса со стороны матери – каноник Гиззио. Это он привил племяннику любовь к двум великим святым: Терезе Авильской и Франциску Сальскому.Торни отвечал за Братство Епархиальных Миссионеров, называемое ещё Апостольскими Миссиями или Пропагандой. Члены Братства провозглашали миссии по всему королевству. Альфонс вступил в это Братство. Получив 23 сентября 1723 года тонзуру, он получил и право произнесения проповедей. Первые его миссии прошли 18–26 ноября 1728 года. Альфонс увидел неведомый ему ранее мир. Этот мир, заселённый чернью, людьми, живущими за чертой человеческого достоинства, мир распущенности, примитивных развлечений, авантюр, мир Пьяцца Меркато в Неаполе, где люди смеются, чтобы не кричать, стал и его миром. Туда направил его Иисус. Это призвание к самым бедным и заброшенным, не знающим Бога людям Альфонс полюбил превыше всего.
Учась в семинарии, Альфонс вступил и в общество «Santa Maria succure miseris» (Святая Мария, помогай несчастным), иначе называемое «Белые братья справедливости». Братья поддерживали дух приговорённых накануне казни, сопровождали их в последнем пути, а после казни с пением покаянных псалмов несли тело казнённого в ораторий у Неизлечимых, служили святую мессу и хоронили.
Так Альфонс реализовал евангелическую любовь, которой сам был преисполнен с детства. Он был миссионером среди тех, от кого отвернулись и власти, и клир Неаполя (в Неаполе было очень много священников, в большинстве своём недоучившихся и далёких от рвения в священнической службе, и уж менее всего склонных заниматься неаполитанской беднотой); был миссионером тех, кто неоднократно был вынужден преступать закон, и умирал по его приговору. Так важен был для Альфонса человек! И так будет всегда.
Принимая 6 апреля 1726 года сан диакона, Альфонс поведал Богу и людям, что хочет и стремится служить, провозглашая Слово Божие. Началась интенсивная проповедническая работа. Каждый хотел услышать бывшего знаменитого адвоката, который некогда истово защищал истину в суде, а теперь с ещё большим рвением и любовью провозглашал Истину Божию.
Наконец настал желанный и долгожданный день рукоположения – 21 декабря 1726 года. Когда-то Альфонс составил двенадцать правил юриста, сейчас же установил себе принципы священника. Вот некоторые из них:
– Я священник, и моё достоинство – выше ангельского; буду же жить в совершенной, ангельской чистоте.
– Церковь оказала мне честь, и моя обязанность – воздать ей почести святостью своей жизни.
– Сосредоточенность, рвение, сила характера, совершенствование в молитве – вот что я должен практиковать постоянно, если хочу быть угоден Господу.
– Мне не нужно ничего, кроме восхваления Бога, личной святости и избавления ближних, даже ценой собственной жизни.
С большим жаром Альфонс принялся за работу. Он поставил себе цель: свидетельствовать об Иисусе, а не о своей эрудиции, и поэтому пользовался простым стилем, который был понятен как простому люду, так и образованным представителям высоких сфер. Проповеди Альфонса обходились без помпезного и цветистого стиля, столь часто используемого без всякой духовной пользы проповедниками того времени. С тех пор среди настоятелей церквей и монашеских орденов, как мужских, так и женских, он был нарасхват. Своими проповедями Альфонс приводил грешников к исповедальне, чтобы там встретить их и приблизить к Иисусу милосердному. Исповедальня, где встречались Бог и человек, была вторым – после амвона – излюбленным местом Альфонса. Он всегда был окружён кающимися, людьми разных классов и слоёв общества. Иисус жил для всех, а св. Альфонс хотел быть его преданным учеником. Службе в исповедальне он предавался с огромным жаром. Сам к себе очень суровый, к людям, приходившим к нему исповедоваться, был несказанно ласков, повторяя слова Иисуса: Иди и больше не греши. Множество душ он вырвал из-под власти греха и вверил Богу. Для пользы запутавшихся во грехе в 1728 году он написал свою первую (позже неоднократно обновлённую) книгу Вечные Истины. Путями к благочестивой жизни, предлагаемыми им, были: размышление, молитва, обуздание страстей, аскеза, а прежде всего – Евхаристия. Будучи большим почитателем Марии, рекомендовал каждому, кто хочет познать Иисуса, приблизиться к Его Матери. Эта мариологическая черта благочестия будет присуща ему всю жизнь.
Среди убогих и забытых
Альфонс начал работать с неаполитанской беднотой. Сам он бы с этим не справился, однако Бог свёл его с людьми, которых он подключил к общему делу. Это были Джованни Мадзини, Джузеппе Мария Порпора и Джузеппе Панца. Встретились они в прекраснейшем и важнейшем для них всех месте – перед Святыми Дарами. Позднее к ним примкнули Доминик Летиция, Винченцо Маннарини, Людвик Лаго и многие другие, а также миряне, например, Януарий Сарнелли, адвокат. Каждый вечер они встречались перед Святыми Дарами, посещали Божию Матерь в её святилище. Вся группа собиралась вокруг св. Альфонса. Он проводил встречи, на которых они обменивались своим духовным и душепастырским опытом. Ежемесячно несколько дней проводили за городом на реколлекциях. Вместе работали среди людей, угасающих духовно и физически, людей, отверженных неаполитанским обществом.Вместе с друзьями св. Альфонс зажёг факел надежды для бедных людей. Этим факелом стали так называемые «Вечерние Часовни» (Capelle Serotine). Встречи с бедняками, силящимися вырваться из нужды, происходили на площадях и улицах Неаполя. Они не были привязаны к какому-то месту – церкви или часовне. Альфонсу помогали иезуит Франческо Пепе и доминиканец Грегорио Рокко. На встречи приходило всё больше бедноты со всего Неаполя. Наконец-то ими кто-то озаботился, наконец-то появился кто-то, кому они могли излить свою боль. Св. Альфонс простыми, понятными словами учил их истинам веры, ведя к соединению с Богом. К начинанию присоединялись и другие священники. Лекции перемежались пением или душевными беседами. Со временем катехумены приступали к молитвам, к размышлениям об истинах веры, в них начинал действовать Божий Дух. Из грешников нарождались святые. Наиболее увлечённых Альфонс назначал аниматорами многочисленных малых групп. Теперь они становились апостолами в переулках города, в лавках, домах и на улицах. Кардинал Пиньятелли, видя, как ширится движение, приказал открыть ему двери публичных ораториев, а также часовен и церквей по всей епархии. Альфонс создавал новые группы, под руководством аниматоров-мирян возникали новые кружки. В 1798 году о. Танноя, биограф Альфонса, зарегистрировал семьдесят групп, насчитывающих вместе около тысячи человек. «Часовни» изменили образ жизни множества людей. Святость, возвращение к честному труду, улучшение социальных условий, любовь к Богу и ближнему – таковы плоды этого дела.
Ко всему этому присматривался Джузеппе Лигуори. Согласие между отцом и сыном наступило уж и раньше, но окончательно стена рухнула, когда отец услышал своего сына проповедующим Слово Божие в церкви Св. Духа. Он был ошеломлён и растроган. Он уяснил, наконец, где было место его сына, призванного Богом к провозглашению Евангелия. С той поры Джузеппе навсегда стал верным спутником своего сына на его жизненном пути.
А перед св. Альфонсом появился очередной Божий знак: так называемая «Коллегия Китайцев». Коллегия подготавливала миссионеров для миссий в Китае. Её правила позволяли два типа членства: «коллегиаты» и «конгрегаты». «Коллегиаты» после годичных испытаний приносили обеты бедности и послушания, а также присягали, что навсегда останутся под властью этого института и всю свою священническую жизнь проведут в миссионерских трудах в Китае. «Конгрегатами», не приносившими обетов, могли быть священники, клирики, братья-монахи, миряне, которые обязались всю свою жизнь посвятить исполнению этой задачи, а также подготовке семинаристов и внутренним делам института.
Альфонс вступил в Коллегию, оставаясь так называемым «пенсионарием». Был им и бывший адвокат Януарий Сарнелли, тогда ещё клирик, студент теологии. Охваченные миссионерским рвением, они решили поехать туда, где люди не знали Бога – в далёкий Китай.
Альфонс всем сердцем отдался священническому служению в «Коллегии Китайцев». Ему доверили службы, исповедь, проповеди. И он отдавался этому служению, проводя духовные упражнения для священников и монашествующих по всему Неаполю. Работа исповедника настолько поглощала всё его время, что на себя времени уже не оставалось, даже есть приходилось наспех. Харизмат св. Альфонса приводил к обращению многих закоренелых грешников, независимо от их возраста и социального происхождения.
Однако и Вечерние Часовни не были забыты. Часто вместе с Сарнелли они отправлялись туда, чтобы встретиться со своими друзьями, жизнь которых благодаря Иисусу изменилась. Также самоотверженно св. Альфонс трудился в Конгрегации Апостольских Миссий. Проводил миссии по всему королевству, сталкиваясь с бедностью неаполитанской провинции. Повидал небольшие селения, прилепившиеся, как ласточкины гнёзда, к горным склонам и их население, предоставленное само себе.
Альфонс понимал, что единичные миссии или реколлекции не принесут желаемого эффекта. Они пойдут на пользу только жителям местечек, а что же остальные, из дальних деревень? В 1748 году Альфонс пишет папе Бенедикту XIV: Крестьяне эти более всех лишены духовной помощи. Часто случается, что не находится никого, кто уделил бы им Святых Таинств или научил бы Слову Божиему. (…) Происходит так оттого, что лишь немногие священники посвящают время своё заботе о духовности бедных поселян, ибо страшатся расходов и многих невзгод, кои в подобных трудах понести придётся.
Основатель Конгрегации
Наступил день, которому надлежало наступить, ибо он был записан в Божиих планах. Альфонс покидает Неаполь и отправляется в Скала близ Неаполя. Бедняки с окрестных гор станут для него «братом, и сестрой, и матерью» (ср. Мф 12,50) Он останется с ними до конца своих дней. С этой минуты не будет более неаполитанского дворянина, будет лишь убогий среди убогих. Так в 1730 году началась работа св. Альфонса в прекрасной, живописной стране, обезображенной человеческой нуждой. Он приехал сюда уже с конкретными планами основания конгрегации миссионеров, которые всецело посвятили бы себя работе с обездоленными. Альфонс ждал Божиего знамения, подтверждения и согласия.В сентябре 1730 г. он проводил реколлекции в монастыре сестёр-визиток в Скала. Этот монастырь возник в 1721 г. при участии епископа Кастелламаре Томазо Фалькоя. Там Альфонс впервые встретился с Марией Целестой Кростароса. Её откровения стали подтверждением и вдохновением Божьих планов, касающихся Альфонса и нового ордена – женской и мужской ветвей. Подтверждённые епископом Гверьеро откровения положили начало новой женской конгрегации, возникшей 13 мая 1731 г.[1]
Во время очередных реколлекций сестра Мария Целеста подтвердила и передала Альфонсу желание Бога относительно новой миссионерской Конгрегации, во главе которой он должен был встать. Епископ Фалькоя стал непосредственным покровителем Основателя и его духовным руководителем.
Пришёл день рождения новой Конгрегации. 9 ноября 1732 года пятеро миссионеров: Альфонс Лигуори, Джованни де Донато, Пётр Романо, Винченцо Маннарини и Сильвестр Тоскес собрались вокруг Престола Господня. Предстоятелем литургии был епископ Фалькоя. Первой резиденцией редемптористов стала небольшая гостиница сестёр.
С самого начала не обошлось без проблем. Не все признали юрисдикцию епископа Кастелламаре в делах новой Конгрегации. Появились разногласия и по поводу специфики работы. Кроме миссий, постулировалось создание коллегий, а это можно было сделать лишь в городах. Но Альфонс не для того покинул Неаполь, чтобы снова туда возвращаться. Он знал, что там Божиих планов не исполнит. Даже если останусь один, Господь Бог мне поможет, – писал он. Тем временем ряды редемптористов укрепил Вит Курцио, ставший первым монахом Конгрегации. Альфонс начал неустанную новенну в кафедральном соборе св. Лавра в Скала. Размышления, поклонение Святым Дарам и Божией Матери, проповеди, наставления, катехизация, Евхаристия… Возникали братства для дворян, ремесленников, мальчиков и девочек. Альфонс и его собратья разрывались на части, чтобы обойти пешком окрестности: Амальфи, Равелло, Атрани…
После первой миссии Конгрегации, проведённой в январе-феврале 1733 г. в Трамонти, произошёл раскол. Св. Альфонс остался один с братом Витом Курцио. Все его бросили. Альфонс пережил свою Страстную Пятницу. Почему они ушли? Амбиции? Отсутствие взаимопонимания? Так было Богу угодно. Этот исход оказался очищающим и освобождающим. Вскоре придут другие.
Трудный рост
Глубокая вера и любовь к убогим не позволили Альфонсу отступить в трудную минуту. И его выдержка была вознаграждена. В Вилла Либери он встретил молодого священника Франческо Росси, который восхитился личностью святого: Отец, прошу принять мои услуги. Я никогда не отступлю! Пришли и другие – Януарий Сарнелли, бывший адвокат, соратник по Вечерним Часовням, Чезаре Спортелли.Первый Дом конгрегации св. Альфонс открыл в Вилла 28 февраля 1734 года. Началась неустанная миссия: Евхаристия, службы, проповеди… Стали появляться кандидаты в конгрегацию – для них был устроен новициат. Приходили и такие, которые лишь хотели посмотреть на столь ревностных священнослужителей, но, очарованные их преданностью Иисусу, оставались в монастыре уже навсегда. К концу 1734 г. было уже десять послушников. Когда св. Альфонс находился в монастыре, он занимался их подготовкой. Проводил конференции, беседы, молился с ними, а прежде всего подавал пример своей святой жизнью. Одного из кандидатов он встретил такими словами: Если ты пришёл, чтобы стать святым, то входи, если же нет – лучше вернись в Неаполь.
Архиепископ Салерно декретом от 12 сентября 1735 г. разрешил основать дом в Чёрани. О. Лигуори, о. Росси и бр. Януарий Рендина 4 марта 1736 г. начали там вводную миссию. Этот дом оказался тем более необходим, что редемптористы были вынуждены покинуть Скала и Вилла Либери.
Не всё в сообществе складывалось наилучшим образом. Некоторым отцам не хватило выносливости в работе, убийственный темп которой задавал сам св. Альфонс. Отцы уходили. Причиной этому была ещё и тоска по родственникам (семейные связи у южан очень сильны). Сам Альфонс поклялся, что не бросит конгрегацию, даже если останется один, и рекомендовал собратьям поступить так же. И это свершилось 21 июля 1740 г. в Чёрани. То был акт, придавший сообществу характер монашеского ордена, хотя пока это имело скорее внутреннее значение, нежели юридическое. Ведь для формального основания монашеского общества необходимо было иметь разрешение гражданских властей, что в те времена было как минимум нелегко.
После смерти Томазо Фалькоя в апреле 1743 г. св. Альфонс объявил на 6 мая общее собрание конгрегации в Чёрани. 9 мая он был канонически избран Генеральным Настоятелем небольшого ещё ордена.
Конгрегация разрасталась. Приходили новые кандидаты, возникали новые Дома. Условия, в которых жили и работали первые редемптористы, были крайне трудны: в голоде, холоде и скитаниях, часто сталкиваясь с людской неблагодарностью, враждебностью и даже завистью духовенства. Фундаментом, на который опиралось и на котором строилось здание новой конгрегации, была несгибаемая вера Альфонса.
Конгрегации было необходимо законное утверждение от короля и папы. Без этого акта орден существовал практически нелегально. Однако получить такое утверждение, особенно от короля, было делом нелёгким. Хлопоты так ни к чему и не привели. Чтобы дать своему детищу хоть какие-то гарантии выживания, Альфонс попробовал добиться папского утверждения. 25 февраля 1749 г. Бенедикт XIV утвердил устав и саму организацию. Вначале новый орден носил имя Святейшего Избавителя, но конгрегация с таким названием уже существовала, и его пришлось изменить на Святейшего Искупителя. Королевского утверждения пришлось ждать ещё долго. Однако Альфонс был счастлив. Утверждение было Божиим знаком, подтверждающим миссию редемптористов.
В службе Евангелию
Стóит хотя бы вкратце охарактеризовать духовный облик св. Альфонса. Его стиль бытия привлекал всех. Он был человеком молитвы, труда и аскезы. Строгий к себе, с другими был терпелив и ласков. Понимал бедных и отверженных, а они понимали его. Это происходило благодаря простому и доступному языку, которому святой был верен всегда. Такой стиль общения был обязателен для всех, кто хотел сотрудничать с Альфонсом. Он хотел, чтобы проповедник развивал поучение постепенно, и говорил: Нужно дать людям время, достаточное для понимания и углубления, и как бы переваривания того, что они поняли. Проливной ливень стекает по поверхности; а мелкий, тихий дождь проникает глубоко в землю.Тот, кто принёс обет не терять зря ни минуты[2], между миссиями и реколлекциями был занят преподаванием моральной теологии своим студентам. Даже не верится, что он смог, несмотря на столько работы, написать для них весьма обширный учебник по моральной теологии (а также более сотни других книг). Миссии, реколлекции, работа по подготовке кандидатов, многочисленные книги (изложение основ для простых людей и теологические трактаты), наконец, руководство всей Конгрегацией – не много ли это на одного человека? В самые деятельные годы своей жизни Альфонс работал десять часов, восемь посвящал молитве, один час – отдыху, а спал только пять часов.
…А те, кто хотел уничтожить конгрегацию, делали всё, чтобы добиться своего. В Пагани, например, хотели отобрать церковь. В Чёрани умер барон Сарнелли, много жертвовавший дому. Умерли и его сыновья – о. Януарий и доброжелательно относившийся к редемптористам Андреа. Их братья поклялись отобрать всё пожертвованное, начав судебный процесс, длившийся двенадцать лет. С похожими трудностями столкнулся дом в Делицето. Однако Альфонс не был бы собой, если бы не уповал на Бога и Марию. В 1755 г. он основал дом за пределами Неаполитанского королевства, в Сан-Анжело-а-Куполо. Этот дом должен был стать этаким «предохранительным клапаном», гарантирующим крышу над головой в случае ликвидации монастырей в Неаполитанском королевстве. Следующий дом основали на Сицилии в 1756 г. Однако там не было безопаснее. Хотя Сицилия была независима, сицилийская корона покоилась на той же голове, что и неаполитанская. Поэтому ситуация на острове была такой же неопределённой, как и в Неаполе. Дело св. Альфонса всё время висело на волоске.
Пастырь епархии
Наверное, это своего рода парадокс, но самым болезненным днём в жизни св. Альфонса, днём, которого он всю жизнь избегал, которого боялся, был день возведения в сан епископа. Воля Божия? Да. Каждое «да» Богу стоило Альфонсу многого. Когда он оставлял юриспруденцию, когда переживал драматичный разрыв с отцом, когда Бог открыл ему, что он должен стать основателем новой конгрегации, он шёл без колебаний, но не без страха, как любой человек. И вот настал очередной трудный момент. 12 марта 1762 г. св. Альфонса назначили епископом епархии Санта-Агата-деи-Готи. Его отказ был категорическим: Не променяю конгрегацию даже на турецкую империю. Однако воля Божия, с которой он всегда соглашался и о которой так много написал, была нерушима. 11 июля епископ Лигуори принял епархию.С первого же дня св. Альфонс придал своей работе специфический стиль. Постоянно помня о бедности паствы, он и слышать не хотел об интронизационном банкете. Как бы это выглядело, если бы мы пировали в то время, когда бедняки от голода умирают, – сказал он. Не могло быть речи также и о новой кровати. Вместо этого св. Альфонс приказал снять матрацы и положить на голые доски соломенный тюфяк. Лучшие комнаты он выделил генеральному викарию Рубини, секретарю Верзелли, а также собратьям о. Анжело Майоне и бр. Франческо Ромито, которые должны были остаться с ним.
Епархия Санта-Агата насчитывала 30000 верных, 400 священников, в том числе 4 коллегии каноников, и 13 монастырей отцов-монахов. Св. Альфонс мечтал децентрализовать эти «священнические колонии» и послать по несколько пастырей в каждую деревню, особенно в горы. Воплотить эту мечту в жизнь было трудно, поскольку духовенство подбиралось из местных семей и обязано было служить в своей местности. Однако можно ли было назвать это служением?
Новый епископ, несмотря на многие препятствия, основывал приходы в отдалённых местностях, чтобы и туда пришли Слово Божие, Евхаристия, катехизис, помощь больным и убогим. Взялся и за реорганизацию семинарии. Ликвидировал старые, непригодные для жилья, семинарские постройки. На время строительства новой семинарии приказал приготовить часть епископского дворца, где и поселил учащихся, отобранных лично им. От остальных отказался, а на их место стал отыскивать и бесплатно принимать юношей бедных, но способных и неиспорченных. Они были родом из тех деревень, которые ни один священник никогда не посещал, основываясь на том, что сам он – не оттуда. Святой епископ думал не только о высоком духовном уровне своих семинаристов. Он ликвидировал разницу в питании между профессорами и учащимися, которую назвал «мерзким злоупотреблением». До самого конца епископского служения семинария была в центре его внимания.
Вскоре Альфонс рекомендовал своим собратьям о. Майоне и о. Марготта провести в епархии святые миссии. Сам епископ с утра проводил конференции для священников, после полудня – для дворян, а вечером произносил большую проповедь. Кафедральный собор не вмещал собиравшихся. Плоды миссий были велики: примирение заклятых врагов, возвращение украденных денег, возврат к совместной мирной жизни многих разбитых семей, многочисленные обращения закоренелых грешников.
Святой Альфонс по воле Того, за кем шёл – Иисуса Христа – был епископом для всех. Ездил на визитации, проводил реколлекции для священников, основывал миссионерские конгрегации, епархиальные священнические общества для подготовки к апостольству. Находил время обратиться отдельно к дворянам, отдельно к девушкам, отдельно к юношам, основывал братства, препоручая их опеке наиболее ревностных священников. Учил детей катехизису, готовил их к миропомазанию. Настойчиво привлекал всех к поклонению Святым Дарам. При этом находил время и для убогих, и для вдов, и для попавших в беду девушек, заботясь в зависимости от потребности о жилище, одежде или деньгах для всех этих людей. Двери епископского дворца были открыты для каждого, а теми, кому святой епископ отдавал всё сердце, были бедняки.
Не оставлял он и литературной работы. За первые пять лет своего епископства им было издано шестнадцать небольших книжек, очень пригодившихся священникам. Не забывал Альфонс и о том, что он руководит Конгрегацией, и держал под контролем все дела и события. В 1766 г. благодаря его отеческой заботе на территорию епархии пришли сёстры-редемптористки. В 1767 году он защищал в суде неаполитанские дома конгрегации, в 1773 – открыл новый Дом.
То, что этот пожилой уже человек, изнурённый трудами, страдающий астмой, евший лишь раз в день, мало и плохо спавший, постоянно умерщвлявший плоть, находил в себе силы для работы столь интенсивной, что описать её объём и масштабы не удастся и на нескольких страницах, было, несомненно, чудом. Однако годы брали своё. Становилось всё более очевидно, что из-за развивающегося артрита дальнейшее пастырство Альфонса в епархии Санта-Агата обойдется ему уж слишком дорого. Просьба епископа Лигуори об отставке была удовлетворена 17 июля 1775 г. Все в епархии опечалились, а больше всего горевали бедняки, которых оставлял их друг, брат и отец.
Вскоре святой епископ написал в одном из писем: По милости Божьей я уже в Ноцера-деи-Пагани, и не запряжён в столь тяжкий для меня воз. Я в раю.
Испытание страданием
Однако до того, как и вправду там оказаться, св. Альфонс по воле Божьей пережил ещё одно, вероятно, самое трудное, испытание.Появился шанс обрести легальный статус, не нарушая правил Конгрегации. Этим занялись о. Анжело Майоне и о. Фабрицио Чимино. О. Майоне подготовил новую редакцию устава. Четыре обета: целомудрия, бедности, послушания и верности были заменены присягой целомудрия и послушания. О бедности в общинной жизни не упоминалось. Было вписано, что любой может выйти из конгрегации в любую минуту. Генеральный настоятель сохранял свою юрисдикцию во внутренних делах, но во внешних власть переходила к советникам. Генеральные капитулы были отменены. Чтобы приблизить устав к гражданскому праву, утверждалось, что Конгрегация существует благодаря королевскому декрету от 1752 г. И в 1779 г. королевским указом Устав Бенедикта XIV был заменён.
Следует признать, что о. Майоне действовал из лучших побуждений: он сформулировал устав так, чтобы он был утверждён наверняка. Но Основатель никогда не стремился к утверждению Конгрегации любой ценой, особенно ценой отказа от её монашеского характера, а тем более ценой конфликта с Апостольской столицей. Майоне наверняка гордился тем, что сделал для Конгрегации. Однако то, что должно было стать для неё спасением, а для Основателя – радостью, стало причиной раскола и личной трагедией св. Альфонса.
В Рим сообщили, что св. Альфонс дал согласие на замену устава. Папа Пий VI истолковал это как узурпацию своих прав королём Неаполя. Реакция и не могла быть иной. Святая Конгрегация Епископов и Монахов разделила орден редемптористов на две части. Пять домов, расположенных на территории Неаполитанского Королевства, были объявлены отлучёнными от Конгрегации Редемптористов, подчиняющейся уставу, утверждённому Бенедиктом XIV. С точки зрения Апостольской столицы редемптористами остались исключительно те, кто жил в монастырях на территории Папской области, и которых не касались новые установления. Таким образом, св. Альфонс оказался вне основанной им конгрегации.
Это был сильнейший удар для него. Он подчинился воле папы, которую считал волей Божией, но пережил это одновременно и как кару за свои грехи. Сказанные им сквозь слёзы слова: Это мои грехи привели к тому, что Бог оставил Конгрегацию. Сатана хочет, чтобы я впал в уныние. Помогите мне, чтобы я не обижал Бога свидетельствуют об отчаянии св. Альфонса, о его внутренней, духовной борьбе, о борьбе с волей Того, кому принёс в жертву свою жизнь.
Дни его близились к концу. Истерзанный физическими и духовными страданиями, он утешал собратьев, говоря: Я надеялся, что положение изменится к прежнему до того, как закроются мои глаза. Просил и неустанно прошу о том Мадонну. Но не такова воля Божья. Дела уладятся лишь после моей смерти. Последнюю свою святую мессу св. Альфонс отслужил 25 ноября 1785 года. Позднее совершать Евхаристию он уже не мог. Иисус Христос не хочет, чтоб я служил святую мессу. Да будет воля Божия вовеки. С тех пор ему осталась лишь молитва перед дарохранительницей и розарий. Он ждал лишь смерти, чтоб обрести возможность вечно созерцать своего Господа Иисуса Христа. Наконец, наступила долгожданная минута отхода в объятия Иисуса, в которую уместилась вся жизнь Альфонса. Св. Альфонс испустил дух под звон колоколов к молитве Агнец Божий 1 августа 1787 года, сжимая в руках образок Божией Матери.
Так закончилась жизнь святого; жизнь, полная трудностей и проблем, радости и прославления Бога за всё, что Он ниспослал. Это была жизнь человека, живущего среди людей и для людей, особенно для нуждающихся и убогих. Это была жизнь священника, осознающего своё священническое достоинство. Это была жизнь монаха, всецело преданного Богу, и единственной целью которого было возлюбить Иисуса Христа превыше всего. Это была жизнь епископа, по примеру своего Учителя сошедшего с высоты пьедесталов и званий к людям, нищим духовно и телесно. Можно смело сказать, что св. Альфонс – это святой сегодняшнего дня, его легко может понять каждый, кто переживает близость Бога или Его отдаление, как переживал их Альфонс.
о. Мартин Листвон CSsR
Примечания
[1] Позднее – Орден Сестёр Редемптористок (Прим. ред.)
[2] Единственный обет подобного рода, известный в истории Церкви (прим. ред.)
Источник: Конгрегация Святейшего Искупителя